М. Майерс― 18 часов 35 минут. Добрый вечер. У микрофона – Маша Майерс. Это программа «Рикошет». И сегодня мы будем обсуждать публикацию «Новой газеты» «Избиения суррогатных младенцев. Что удалось выяснить о «шайке, торгующей новорожденными» и охоте Следственного комитета на одиноких отцов?». И с нами на прямой связи журналист, обозреватель «Новой» Юлия Латынина. Юлия Леонидовна, здравствуйте.
Ю. Латынина― Добрый вечер.
М. Майерс― Хотелось бы начать с конца и просто понять, насколько вы в ходе работе над этим расследованием, над этой публикацией, как вам кажется, с чем связана эта охота на суррогатных матерей, которую развернул Следственный комитет?
Ю. Латынина― Во-первых, не на всех суррогатных матерей, слава богу. В России где-то 22 тысячи в год рождается суррогатных младенцев. Они сначала охотились на младенцев, рожденных для иностранцев, зачатых иностранцами. Тут надо отмечать, что это была, как минимум сперма иностранного отца, а часто это бывает яйцеклетка матери. Я думаю, что все это началось чисто случайно, потому что они пришли в январе прошлого года в квартиру в Одинцове, где помер один такой филиппинский младенец, увидели там еще троих. Очень возбудились. Видимо, отчитались Бастрыкину, что накрыли шайку торговцев. А дальше было как-то неприятно признаваться, что это не так. Я это так себе объясняю.
А дальше, конечно, у них включились разные патриотические пунктики, связанные с «законом подлецов», что, типа, если российских младенцев нельзя отдавать на усыновление, то вот как же это так русские матери рожают суррогатных младенцев для иностранцев?
Но важно тут вот что отметить. В этот момент закона, запрещающего это, не существовало. И поскольку им нечего было написать по сути, то они написали в своем уголовном деле, на мой взгляд, ужасающий бред, который является просто заведомо враньем. Потому что они стали утверждать, хотя что это младенцы, которые рождены от неустановленного лица и проданы за границу неустановленному лицу, и мошеннически записан в качестве отца в российских ЗАГСах, например, гражданин Республики Филиппины Потенсиано или Фредениль.
Ю.Латынина: Суррогатный младенец – это желанный младенец. И вот этих детей берут и сдают в детский дом
В то время как вышеуказанные Потенсиано и Фредениль приезжали в Россию, сдавали сперму, делали это в Европейском медицинском центре, где сперму от неустановленных лиц не берут. Там гигантская куча документации, которую следствие изъяло. И у каждого человека, который это слышит, он просто впадает в ступор и говорит: «А как может быть такое, чтобы следствие считало, что это неустановленный отец, в то время как этот человек сдавал сперму и человек получил младенца?»
Вот, собственно, главная комедия этой истории. То есть одна – это абсурдность обвинения. А другая, конечно, это то, что делается с детьми, потому что это дети, которые должны расти в семье и которых ждут в семье. И простите, можно по-разному относиться к суррогатному материнству, но я думаю, все будут согласны, что суррогатный младенец – это желанный младенец. Это люди, которые не могли зачать по той или иной причине или выносить ребенка и которые готовы обеспечить ему самое лучшее, и которые будут с него пылинки сдувать. И это точно не ребенок, который окажется в канаве.
И вот этих детей берут и сдают в детский дом. В одном случае это произошло. Были сданы трое младенцев в Видновский детский дом с нарушением психики. Я даже не буду говорить от себя, я просто Нюту Федермессер процитирую, что когда ребенка изымают и помещают в инкубатор, он перестает быть человеком. То есть самое страшное, что может произойти с ребенком, за исключением смерти – это то, что вместо семьи его отдадут в детский дом. И вот сейчас следствие изымало сначала филиппинских детей, потом – австралийских детей, потом – китайских детей таким манером. И это действительное избиение младенцев.
Это вот фараон топил младенцев в реке, а эти сдают в детский дом. При живых родителях. И пишут при этом в своих карьерных целях, скорее всего… Я не знаю, что в голове у следователя, потому что я пыталась дозвониться майору Смирновой, она дважды бросала трубку, которая заведует этим следствием. У нас это, естественно, записано.
Каким образом люди, изъявшие медицинские документы, доказывающие, что именно этот человек, например, вице-спикер филиппинского парламента, не последний человек на Филиппинах, сдавал сперму и является отцом этого младенца… И заметим, что этот человек родил в России вместе со своей супругой. Это к вопросу о геях. Это не гей. Это страстно верующий католик. Родил вместе со своей супругой 5 суррогатных детей. Я буду об этом, конечно, подробнее говорить в следующей субботней программе «Код доступа».
Ю.Латынина: Арестовали кучу врачей, которые виноваты только в том, что они помогали рожать. Им шьют торговлю детьми
И во всех эпизодах следствие пишет: «Сперма была взята у неустановленного лица. Потом дети были проданы неустановленному лицу. А в качестве отца мошеннически непонятно с чего заведомо неправильно был написан Фредениль». А дети в результате оказались у Фредениля дома, где они живут и процветают. Те, которые успели доехать до Филиппин. А двоих изъяли.
М. Майерс― Юлия Леонидовна, но вы же не только филиппинскую историю расследуете. Потому что у вас тут несколько полос – и российские истории тоже, и вот эта гей-тема, которая всплывает в контексте суррогатного материнства. Скажите, какое количество уголовных дел сейчас в рамках того, о чем вы знаете, заведено? Сколько детей вообще по этим домам детским? И есть ли арестованные?
Ю. Латынина― В том-то и дело, что по этому делу в июле, после того как завели это фантастическое дело, арестовали целую кучу врачей, которые оказались в ужасных условиях, которые виноваты только в том, что они помогали рожать этих детей. Этим врачам шьют торговлю детьми.
М. Майерс― Это репродуктологи, да, вот этого Европейского центра?
Ю. Латынина― Это репродуктологи, эмбриологи, это в том числе не только врачи, это и юристы. Один из людей, который юридически сопровождал все это дело, эта контора называлась «Росюрконсалтинг», а ее главой был человек, которого зовут Константин Свитнев. Он случайно до коронавируса уехал за границу и, естественно, теперь там остается.
Но у него у самого четверо детей. Дети все 4-летние, потому что это тоже дети, родившиеся таким способом, с помощью суррогатной матери. Там разделился эмбрион. И, соответственно, это было четыре ребенка, которым 4 года и 1 месяц. И вот с этого 14 июля следствие приходит в коттедж где нянечки, воспитатели, где стоят кварцевые лампы в прихожей, где дети учат Пушкина и так далее и так далее. Залетают автоматчики. И изымает этих детей как бесхозных и везет их в больницу. В больнице их заражают, видимо, ротавирусом, потому что дети были в ужасном состоянии. И не дают доступа к детям всем этим нянечкам.
В конце концов случайно нянечки… То есть им просто шепнули, что детей из больницы повезут в дом ребенка. И когда это произошло, нянечки и родственники ждали вместе с телекамерами «Дождя». И когда дети увидели родственников, они просто от тонтон-макутов побежали к своим родным. И вот у тонтон-макутов не хватило силы душевной от родных второй раз украсть детей и увези в детдом.
Ю.Латынина: Залетают автоматчики. И изымает этих детей как бесхозных и везет их в больницу
А дальше выяснилось, что эти дети помимо того, что они чудовищно напуганы… Представьте себе, вас в 4-летнем возрасте изъяли, бросили в какое-то место, где вы больше не увидите ни родных, ни близких. Помимо того, что дети начали мочиться, спрашивать, не придут ли за ними автоматчики, боятся спать в темноте и все, что любая мать может себе представить, детей еще физически заразили, извиняюсь, их рвало, из них хлестало. И вместо того, чтобы поехать в безопасное место, всех детей пришлось в больницу везти настоящую, где они 2 дня лежали под капельницами.
М. Майерс― То есть я правильно понимаю, значит, дети тех филиппинских родителей, с которых вы начинаете ваш материал, эти дети в детском доме, так?
Ю. Латынина― Эти дети не просто в детском доме, эти детки в Видновском психоневрологическом интернате для детей с тяжелым поражением центральной нервной системы и нарушениями психики. Но я думаю, что я вот просто вслед за абсолютно самыми лояльными государству людьми вроде Елены Ольшанской или вроде Нюты Федермессер повторю, что детский дом – это не то место, даже если это очень хороший детский дом, все равно это инкубатор, все равно это птицефабрика.
Мы не знаем, какой Видновский детский дом. Я бы не хотела, не проверивши, говорить по его поводу разные слова. Но те слова, которые думают наши слушатели, они, наверное, про себя произнесут. Даже если это очень хороший детский дом, это все равно птицефабрика. Детям не место в птицефабрике. Если у них есть семья, они должны быть в семье. И даже несколько месяцев пребывания в детском доме гарантируют им тяжелейшие психологические расстройства, в частности, расстройства чувства привязанности.
М. Майерс― Я просто хочу понять общую картину. То есть часть детей у нас в детском доме находится – вот тот Видновский дом, который интернат, который вы упомянули. Сам Константин Свитнев не может вернуться в Россию именно из-за возможного преследования, правильно? Дети его дома находятся.
Ю. Латынина― Сейчас вот его детей они куда-то увезли. Я, естественно, не стала спрашивать адрес, куда они увезли своих детей, чтобы они НРЗБ Следственный комитет по второму кругу.
М. Майерс― Вот вы еще описываете историю семьи Ашиткова. Тарас Ашитков, эмбриолог, и жена репродуктолог Юлиана Иванова. Они в СИЗО?
Ю.Латынина: Ему предложили признать вину. Он не признал. Так вот сразу после этого побили его жену в СИЗО
Ю. Латынина― Они в СИЗО. Более того, жену его в СИЗО, как минимум, поколотили, то есть довольно сильно избили. Я не знаю, насколько сильно. Она фотографировала потом ребра, не сломаны ли. Ребра были не сломаны. Самое страшное, что это произошло после того, как Тараса навестило следствие в СИЗО. Естественно, видимо, ему предложили признать вину. Он не признал вину. В нормальном мире мы бы решили, что побили мужчину. Так вот сразу после этого побили женщину. Побили сокамерницы, которые сказали, что они видели фильм о том, как она торговала детьми, растила детей на органы и чтобы топить их в речках. Вот эти же фильмы очень широко продуцировались.
И, собственно, когда я говорила с Мариной Литвинович, которая тогда навещала эту женщину в СИЗО, Марина сказала, что сейчас ее перевели в другую камеру. Но Марина не уверена, что она находится в безопасности.
М. Майерс― Спасибо большое. Журналист Юлия Латынина в программе «Рикошет». Все подробности в публикации «Новой» «Избиение суррогатных млаленцев».
Источник: Эхо Москвы